Не в каждом городе можно увидеть Шекспира

Известный российский критик о спектаклях городского драматического театра

Критики и театроведы - частые гости в нашей драме. Смотрят спектакли, обсуждают, советуют. В театре это называется «сверить часы». Всегда хорошо опереться на авторитетное мнение, что-то изменить, скорректировать, а где-то и поспорить. На этот раз Татьяна Николаевна посмотрела сразу пять спектаклей репертуара. Мы попросили критика поделиться первыми впечатлениями.

Досье: Татьяна Тихновец - театральный критик, заслуженный работник культуры РФ. Обозреватель журнала «Театр» (2004–2008), печаталась в «Петербургском театральном журнале», в журналах «Театральная жизнь», «Страстной бульвар, 10» и др. Председатель экспертного совета национальной премии «Золотая маска» 2020/21. Член Ассоциации театральных критиков. Живет в Перми.

- Татьяна Николаевна, Вы хорошо знаете наш театр, но предыдущий раз были в Нижневартовске вскоре после того, как не стало Маргариты Зайчиковой (главный режиссер театра), да и ситуация в стране с тех пор сильно поменялась. Каким Вы увидели театр в этот приезд?

- Театр я нашла в состоянии рабочем. Это хорошо. После того, как Маргарита Витальевна ушла из жизни, театр пережил очень серьезный шок. Это потеря, которую трудно чем-то заменить. Многие молодые режиссеры не хотят брать ответственность за театр, хотя у некоторых есть очень серьезные предложения, вплоть до миллионных городов: сейчас много кто остался без художественных руководителей и главных режиссеров.

В такой ситуации никто не хочет ехать работать в глубинку, поэтому очень сложно решить вопрос, кто же будет ставить. Я считаю, что очень правильно и мудро решила вопрос художественный руководитель театра Наталья Наумова: она наладила связи с ГИТИСом (сейчас этот вуз называется РАТИ), с деканом театроведческого факультета Ольгой Зайчиковой, которая выходец отсюда и понимает, что нужно делать, чтобы театру было лучше.

Театр проводит лаборатории, после которых те эскизы, которые получились, берут в работу. Спектакли ставят совсем молодые режиссеры, вчерашние выпускники. Может, они еще не совсем готовы к самостоятельной деятельности. Но они получили хорошую школу, у них были хорошие учителя, они привозят своих сценографов. Такой процесс сейчас единственно возможный для театра.

- Вы когда приезжаете в знакомый театр, лицо которого знаете, заранее представляете, что увидите? Или все-таки лучше каждый раз удивляться?

- Удивляться всегда хочется, хотя это и не обязательно. У меня много театров, куда я езжу через год-два, и отсматриваю репертуар. Театру важно услышать, как я воспринимаю спектакль. Критиков и зовут для этого. Нужно понимать, не опаздывает ли театр, в ногу ли идет со временем. Эти театры мне дороги тем, что я могу честно говорить и быть уверенной, что меня правильно поймут, услышат, что я принесу пользу артистам.

Очень много хороших театров именно в малых городах. Там артисты не просто работают – они служат. Много в Сибири таких театров. В Красноярском крае крошечный город Шарыпово. От Красноярска 4-5 часов езды. И что ты там видишь? «Евгения Онегина», Еврипида «Ифигения в Авлиде» и по сценарию Ларса фон Триера спектакль «Рассекая волны». Нужно заехать «в глубину сибирских руд», чтобы такой репертуар увидеть. Сибирь очень серьезно относится к театрам. На Урале есть такие театры. В средней полосе гораздо меньше. А на юге вообще мало.

Так вот, у вас театр хороший. Он очень интеллигентный, воспитанный на хорошем материале. И, слава Богу, это держится. Не в каждом городе можно увидеть Шекспира, да еще трагедию. Идут серьезные пьесы. Важно, чтобы держалась планка, которую в свое время Маргарита Зайчикова подняла очень высоко. Она не разменивалась на развлекательный репертуар.

- Что вам больше всего понравилось, из того, что посмотрели?

- Конечно, «Король Лир». Думаю, это самая серьезная работа театра за очень большой период. Были спектакли мастеровитые, были яркие, были спорные. Этот тоже спорная, но видно, что режиссер Татьяна Родина (я с ней незнакома) очень интересно мыслит, у нее есть свое видение и понимание, что такое сцена. Может, она не на все вопросы пьесы ответила, но она и не обязана.

Прекрасное пространство сделал Вячеслав Зайчиков. Три стола, стулья, каталка и доски. Это площадка для игры, она пустая, оно ничем не заставлена. Питер Брук когда-то говорил, что пространство трагедии – пустое пространство (у него книга есть, которая так и называется). А Григорий Козинцев написал, что трагедия не терпит никакого быта, быт опрокидывает все в драму. То, что в спектакле пустая сцена, которая очень красиво смотрится, очень важно и точно.

Очень хорошая актерская работа Евгения Наумова. Не было ни минуты, чтобы мне было не интересно. Все наполнено смыслом, ничего неважного. Единственное, непонятно, почему этот молодой, могучий, красивый и ироничный мужчина вдруг решил все раздать. Только ближе к концу я для себя ответ нашла. Конечно, ему бы эту роль играть лет через 20, но как получилось.

Еще раз повторю, что это очень серьезная работа. И важно, что зрители смотрели очень внимательно, зал просто замирал, тишина мертвая. Театр воспитал зрителя, чтобы он мог воспринимать такой сложный спектакль.

- Что скажете про остальные спектакли?

- Вообще по-разному все спектакли понравились. «Ревизор» (режиссер Константин Денискин) интересно сделан. Я смотрела, как зал слушал. Очень многие пьесу смутно помнят по школе. А это же гениальный текст. Самая гениальная пьеса русского театра. Ее в других странах не понимают, как ставить. Здесь высказана квинтэссенция русской жизни – страх перед начальством, которое приедет да еще инкогнито. Этого вне России никто не понимает, и это сложно объяснить. Хорошо, что театр сделал своего «Ревизора».

Александр Баркар любопытный ход предложил к пьесе Себастьяна Тьери «Деньги как из ведра», не совсем комедию поставил. Очень оригинальный, смешной, живой сторитейллинг «До лампочки». Я не ожидала, что с интересом буду смотреть про Яблочкова и Лодыгина. Это модный жанр. Он только начинает развиваться, только формируется. Я рада, что театр попробовал сделать такую историю.

- Что такие спектакли театру дают, помимо возможности продаж по «Пушкинской карте»?

- Это проба сил в том, в чем ты никогда себя не пробовал. Только кажется, что это легкий жанр. Очень сложно играть не роль, а от своего имени рассказывать историю, со своим отношением, иногда впрыгивая в образ, иногда из него выходя. Нужно, чтобы это было очень точно, ничего не перегрузить, не уйти в создание характера, потому что тут не создать характер. Нужно 2-3 мазочками кисточки быстро что-то прорисовать. Это опыт разговора с сегодняшним зрителем. Как добраться до подростков, чтобы они тебя слушали. Стоят взрослые дядьки, рассказывают про электричество. Вот радость то. Как сделать это интересно? Очень непростая история.

- Как вы относитесь к проекту «Пушкинская карта»?

- Наверное, это кого-то сподвигнет, сходить в театр. Ну и слава Богу. Ничего плохого в нем нет. Надо, чтобы он прожил несколько лет, потом смотреть. Хотя я знаю подростков, которые не ходили в театр, а сейчас ходят. Решили попробовать и понравилось. Опять же, подросток может выбрать, а для них это очень важно, что не школа ведет, а он сам. Наверное, это тоже работает.

- Я правильно понял, что вы во многом не согласились с Александром Баркаром в его постановке?

- Не могу сказать, что я не согласна. В чем-то он выиграл, потому что придумал яркую, небытовую форму. Это важно. А в чем-то упростил смысл пьесы, потому что в пьесе есть важные вещи, которые в этой форме не очень работают. Кстати, они не очень работают еще и потому, что это не наша жизнь, характеры. Это французы. Он попытался приноровить это к сегодняшней жизни, к компьютерному миру. Заменил евро биткойнами. И это смешно, потому что никто не понимает, что такое биткойны. Очень много смешных вещей. Просто артистам трудно: они должны играть то компьютерных людей, то выпрыгивать из этих образов. Конечно, они иногда путаются. Но это тоже школа хорошая. Любопытный спектакль.

- «Ежикина скрипка» (режиссер Аскар Галимов) для какого возраста?

- Это зависит от того, насколько ребенок готов к театру. Со мной рядом сидела крошечная девочка и на сцену смотрела, не отрываясь, ни на секунду не отвлеклась. Она понимала, о чем идет речь. А передо мной сидела девочка побольше, и сразу было видно, что ей не читают, что она не знает, как себя вести в театре, что она мешает другим, а мама ее успокоить не может. Все зависит от того, насколько ребенком занимаются в семье. Только театр не может зрителя воспитывать.

- Мир Сергея Козлова непростой для восприятия.

- Нормальный он для восприятия. Дети понимают больше, чем взрослые, в таких вещах. У них восприятие чище и точнее. Для 6-ти лет это точно не рано.

- Получился у режиссера этот мир?

- Получился. Особенно хороши Ежик и Медвежонок. Очень трогательные персонажи. Сказки то сами хорошие. Важно, как их ставят. Я в этом году работала экспертом Большого детского фестиваля, отсмотрела 240 видео спектаклей. Нужно сказать, что много плохого, много халтуры, грубости. Бессмысленный детский утренник. Но есть спектакли мягкие, деликатные, осторожные, умные.

С детским театром, к сожалению, проблемы в России. Много ставят плохо. Так всегда было, потому что кажется, что для ребенка сделать просто, он все съест. Хотя сейчас появилось целое поколение режиссеров, которые хотят заниматься детским театром и у них это получается. Иван Пачин, например.

- Чего не хватает репертуару нижневартовского театра?

- Современной драмы для подростков. Но для этого труппу нужно омолаживать. Они все были молодые-молодые, а теперь уже зрелые артисты. Сейчас набрали новый курс, который скоро войдет в театр. Как только это случится, будет кому играть. Пьесы для подростков сложно ставить, в них сложно играть, потому что они относятся ревностно к актерскому возрасту. Если что-то сделано не точно, то не верят. Сложно подбирать пьесы, и не все режиссеры умеют это ставить. Но такая пьеса нужна.


Ранее мы рассказывали, что в Нижневартовске оркестр Югры сыграет палитру дерева и меди.